Замирает тоска на кончиках, тоненьких остроногтных пальчиков.
Не порыв, не свет, не звук... Но творение изначальное.
Форма, суть, поддаются с робостью. И металл, словно глины кусок.
Ты их видишь, не надо тратиться, чтоб придумать и сделать в срок.
Заклинания тонкой вязью, как рисунок на крыльях души.
Он трепещет латунным пламенем, в тонких пальцах твоей руки.
Штрих последний - касанье легкое, зазвенело в сердце прощание...
И он принял с обычной легкостью. Нерушимое Обещание.

Место грусти - в корзине с мусором. С глаз долой, пусть лежит на свалке.
Только в мягких весенних сумерках, станет вдруг нестерпимо жарко.

А потом столь же резко - холодно. Иглы острые в позвоночнике.
И под шепот ночного города, ты достанешь свое сокровище.

Мелким жемчугом на веревочке, ухмыльнется с тобою бывшее.
Оплетает ночными страхами не забытое, не отжившее.

Что-то быстро скользнет меж пальцами. Боль ушла. Вместо яда - горечь.
От другого пора избавиться, но увы - не позволит совесть.

Утро встретит совсем без радости. Дождь стеной палачом рассвета.
Лишь с последней, черной, не справиться. Слезы. Крики...Зачем все это?

Улыбнешься фальшиво зеркалу, уголки поднимая пальцами.
Врать, на самом-то деле некому. Но играешься интонацией.

Убеждаешь - нельзя признаться в бесконечности той истории.
Лучше встать. Не спеша собраться. Утопиться в кофейном море.

Разум - в сердце ножом, советом, за которым приходит страх:
"Дай разрушить свой мир комете, что сверкает в его глазах"

Акварельным разводом, щепоткой соли, звенящей медью колоколов.
Там где-то небо, а в небе море, не пожелавшее островов.
Ежеминутно сгорает вечность, потеки воска на рукавах.
Как хорошо бы играть в беспечность, чтобы все козыри на руках.

Мечты-мечты, как руины дома, который лишь предстоит найти.
Заплесневели уже вопросы: Кого толкнуть? А кого спасти?
Оленьим бегом, цикадным гулом, улыбкой девушки у ручья -
Жизнь разольется по венам смехом, в котором слышно: «Бери меня».

Быть не суженной, не желанной - отголоском чужой Судьбы.
Это в общем-то даже правильно, кто-то должен с таким как ты
Оставаться пушистым облаком, строгой матерью и сестрой.
Слушать, спорить, ломать основы, каждый раз принимая бой
Быть соперником, быть посредником. Быть бумагою для огня
Я давно уже это выбрала. И простила давно себя.

Ты приходишь ко мне с рассветом, притворяясь, что нет ключей
Невозможный, чужой, разбитый, в окружении дурных теней.
И до следующего рассвета начинается круговерть:
Слушать, слышать. Обнять за плечи, что-то тихо тебе напеть

Улыбаться, поить отварами. Издеваться немного зло.
Быть готовой к любым ударам. Но покамест еще везло.
Есть надежда, немного радости, капля боли – но, чур – до дна.
Да-да, знаю, совсем не просто. Наваждение. Дурман. Вина.

Через сутки – как будто не было. Голос сух. Лишь дела-дела.
Уплатить, не торгуясь, цену. Облегченно вздохнуть: «Смогла»
Поддержала на краю пропасти, не давая сорваться вновь.
Ожиданием повторения, разгорается в венах кровь.

Злою зеленью ревность мечется, клетку ребер грозясь сломить.
Но поддаться подобной слабости? Нет. В зародыше придушить.
Нелогичностью завершения, песнопением в конце дня...
Я молюсь, чтобы был в порядке, кто сумел разбудить тебя.