Девушка далеко не из робкого десятка была. Ой как далеко! Мало того, что ввязалась сомнительному незнакомцу воды предложить, так ещё и к себе зовёт. Помочь пытается... А ну как она из вербовщиков каких? Да нееет, не похожа... А внутренний голосок сомнения подначивает, все они такие, не похожи, а потом ыть! И не денешься никуда, батрачь рабским трудом без просвета, без продыха. А кто виноват? Сам, только сам. Хотел помотать головой, чтоб отогнать дурные мысли, да вовремя одумался.
-До тебя, говоришь? - криво усмехнулся, - а не боишься, красавица? А вдруг я притворяюсь? А потом никуда уже не денешься, и пикнуть не успеешь, как... - заткнулся. Ага, ещё чего получше придумай. Тебе помочь пытаются, а ты запугиваешь.
-Шучу, - примиряюще добавил он, - не смешно, знаю. Прости.
О подставленное плечо, все-таки оперся, осторожно так. И ничего он не тяжелый оказался на проверку, пушинка - дунь и улетит. Но нет, на земле стоял прочно, основательно, такого попробуй сдунь.
А девушка тем временем подкинула мысль. Дельную, да настолько, что за ней потянулись кое-какие воспоминания.
-На корабль, - кивать не решился, но ответил очень утвердительно, уверенно, - да только давно. И уже поплавать немало успел. Сегодня утром в порт вошли. Корабль... - и тут вновь начиналась пустота. Увидь он его, может и вспомнил бы. Так что теперь по пристани шататься, да корабли разглядывать? А ну как он там сутки в проулке провалялся, и корабль ушёл уже? Станет вся команда одного дожидаться, если приспичит в море рвануть? Не станет. А почему? Опять провал.
Девчонка едкая какая попалась!
-Богомол, значит?! Кузнечик?! А я тебя тогда Молью кликать стану, откликаешься? - ехидой слова сочились. И тут же повинно опустил голову. Не следует так кипятиться, вот оставит посредь улицы, и дальше сам выкручивайся. А без денег он куда? А никуда. А что его грабанули, он, как очнулся, понял, ни сабли, худобедной, да все ж своей, ни кошеля с деньгами. А что и то и другое раньше было - почитай единственное, что он хорошо помнил сразу, как очнулся.
-Прости, не серчай. Не в себе я малость. Грин меня кличут. А имя припонится... Потом...

Чем дальше шли, чем больше народу сочувственно глядело на Эссу, тем ниже опускал голову Грин, пряча глаза и щеки за длинной челкой. Щеки пылали... ну в общем-то этого все равно видно не было, все было заляпано кровью и грязью. Но менее стыдно от этого не делалось. Взгляды, осуждающие, казалось, прожигали. А ребетня, скачущая вокруг, поднимала в душе волну раздражения. Грин плотно сжал губы и нахмурил брови. Взгляд одного открытого глаза был тяжел и угрожающ. Двушка играючись отмахивалась и от сверлящих взглядов и от сочувственных и от мелких любопытных надоед, как от мух отмахнулась, не глядючи. Вот так спасительница... А сам то... герррой... надо ж было так вляпаться.
-Поспрашиваю я в порту, все равно туда шла .... Корабль искать.
-Не нужно, я сам, - упрямо набычился Грин, - а что за корабль ты ищешь? Груз переправить, или сама куда собралась?
- Ты тоже за шутку прости. Просто так помочь решила, без умысла. А звать можешь и Молью, только к свечке не подноси.
Дернул плечом.
-Сказал же, просто вспылил! - возмутился он, - извини! Ты этой молью меня теперь всю дорогу попрекать будешь? - и снова смутился, опять дергается. Еще решит, что он всегда нервный такой. Да не всегда... обстоятельства такие. Не каждый день его на дороге, как брошенного котенка подбирают...
А жила Эсса... в общем, ошибся он, не местная она. Раз в таком жилище остановилась. Снова от окружающих прятал лицо за бурой от крови челкой. Страшно было представить на кого он сейчас был похож. Но местные обитатели, видно, и не к такому привычные, по крайней мере если кто и проявлял интерес, то глядели не так совсем, как прохожие. Без издевки, даже как-то понимающе.
Парень потер правую щеку тыльной стороной ладони. Кровь засохла и неприятно стянула кожу. Да и с закрытым глазом ходить уже порядком надоело. Он все пытался взглянуть на мир, но сцепившиеся ресницы не давали ему открыться. Неприятные ощущения.
-Знаешь, не надо лекаря, мне бы только умыться, и я пойду... - не хотелось девушку смущать своим присутствием дольше, чем требуется, чтобы привести себя в более-менее пристойный вид.

- Точно, мальчишка, - вздохнул Грин обреченно. Тут даже и не поспоришь, за лекарем уже послано, так что придется смириться. За милой суетой девушки несколько хмуро наблюдал одним глазом, к которому уже почти вернулся яркий цвет весенней зелени, почти, еще мутноватый был. До сознания с трудом и с запозданием дошло, что сотрясение у него, и сильное. И лекарь действительно нужен. А он, придурок такой, все героя из себя неуязвимого строит, сопротивляется. Сдаться бы уже в заботливые руки Эссы, да куда там! Только слабину дай, начинает в груди странное что-то происходить, будто весенние цветы распускаются, и голова от этого еще сильнее кругом идет.
Выпорхнула красавица из комнаты, а у него из груди выдохнулся воздух, да тяжко так, будто с ним все тяготы и печали из сердца отпустил. Стянул с себя тунику, оглядел её. Кошмар полный, тут и там порвана, пылью заляпана, да бурые разводы и пятна повсюду. Красота. Вряд ли у девушки найдется во что ему переодеться. Да по такой жаре можно и голым торсом пощеголять, не застыдят. Правда тут и там ссадины, кровоподтеки. Да этим же разве удивишь народ? А вот штаны нужно будет в порядок худо-бедно привести.
- Спасибо, - потупил взгляд парень, чувствуя, как щеки краской заливаются. - не нужна помощь, я сп-правлюсь. - Запнулся, представив, что она и тут воспротивится и помогать останется... Даже уши огнем заполыхали. Нет, он с девицами бывал и не раз. Но что-то не при таких вот обстоятельствах, когда беспомощным себя чувствовал.
- Лучше и правда поешь иди, это полезнее, - и безопаснее же для тебя, дурочка. Сама не знает куда лезет. Это он с виду хрупкий такой, а сила то не по виду, не обделен он силой то. А что если ему и правда в голову взбредет... Ой, нет, отношением её к себе он не хотел пренебрегать и рисковать. Приглянулась она ему. От того ли, что жалости в её помощи не проглядывало? От того ли, что участие в его судьбе проявила? Или разом от всего. Да и взгляду приятна была, чего уж душой кривить.
- Щетку бы еще, штаны почистить. Туника в хлам. Моих познаний не хватит, чтоб её в надлежащий вид привести да еще и быстро. Стеснять тебя более необходимого не хочу. Ты и так мне помогла. И еще про корабль узнать обещаешься.
А тут его потоки благодарности прервал стук в дверь, то "заказ" Эссы спешили выполнить. Бочку резво прикатили и воды натсакали быстро.
- Справлюсь-справлюсь, я ж не младенец беспомощный. И руки вроде при мне остались. Иди, - почти вытолкнул-выпроводил он девушку самым нахальным образом. Пусть лучше уж грубияном покажется. Стащил с себя все оставшееся и в бочку залез, ныряя в горячую воду с головой. Ох и красота, сейчас кровь отмокнет, он хоть глаз второй разлепить сможет. А то раздражало это состояние немеряно. Сколько дыхания хватало сидел, а хватало надолго. Вынырнул, отдышался, да отмываться принялся. Послегрозовая зелень лесов явилась на свет, отмытая от пыли, грязи и крови. Еще пару осколков выцарапал из шевелюры. Вот же сволочи! Кому он там дорогу перешел, что поступили так с ним? Нет, не вспоминается ничегошеньки.
Поторапливался отмываться, еще и штанцы бы в порядок привести, пока лекарь доберется. Едва он ремень застегнул, надев отчищенные брюки, в дверь постучались, интересуясь, можно ли войти.
- Да, конечно, - переводя дух ответствовал Грин. Успел, хвала Небесам и попутному ветру. А то льера-спасительница с лекарем уже пожаловала-возвернулась. Смущенно так ей улыбнулся, виновато, что из собственной же комнаты её погнал.
- День добрый, льер, - приветствовал он следом за девушкой вошедшего незнакомца. Морально готовясь к расспросам что да как и осмотру эскулапом.